| Любовник из сети.
Он был молод, красив, хорошо сложен. Смуглая кожа и темные серо-зеленые
глаза, такие темные, что в его глазах почти никогда не было зрачков, они
исчезали в темной глубине его глаз. Мягкие изгибы его тела играли на солнце при
каждом движении, притягивали, вынуждали прикоснуться. Пухлые и мягкие губы
пробуждали желание, а черты лица были отточены так, что создавалось
впечатление, что прошло много-много веков, прежде чем природа нашла идеальное,
и это идеальное она подарила Ему…только Ему.
Ежедневно Он говорил ей: «Привет Киса!».
А Она отвечала: «Привет» - слегка смущаясь, понимая, что значат эти
слова.
Это было приветствие, Их приветствие. Она показывала все, что на ней
одето, до мельчайших подробностей: какая кофточка на ней, какая шикарная
короткая мини-юбка, какого цвета ее нижнее белье и какие ажурные рюшечки на
него нашиты.
Он любовался, Его фантазия просыпалась.
Он рассказывал Ей о них, так тщательно, так аккуратно, дабы не спугнуть,
медленно, дабы пробудить в ней еще большее желание, красочно…настолько
красочно, что казалось это не рассказ, что это все уже происходит. Она
чувствовала его дыхание на своем теле, чувствовала тепло и прикосновение рук,
его прижимающееся к ней тело, как он ласкает ее, как нежно гладит волосы,
напряжение внизу живота и….и наконец как он входит в нее и овладевает ей так,
как ему этого хочется. Она не сопротивлялась, поддаваясь его властным
движениям. И, когда наконец с их губ срывались последние стоны страсти, когда
после этого Он нежно целовал ее в губы…Она переставала воображать, и перед ней
оставалась только распечатанная на цветном принтере фотография того, кто каждый
день пробуждал в ней желание.
*
* *
Обычно Он посещал ее утром или в обеденный перерыв, но
в этот день Он был очень занят на работе и пришел уже после полудня.
Как всегда демонстративно снял обувь, прошел в
комнату, сел в мягкое кресло, бросил на нее голодный взгляд и сказал: «Иди ко
мне на коленочки. Я поглажу тебя».
Она послушно подчинилась. Села на его колени и нежно
обняла его за шею. Он поцеловал её в шею за ушком, там, где ей больше всего
нравилось и шепотом спросил: «Где ты хочешь, чтобы я гладил тебя?». Ничего не
ответив, Она дала Ему понять, что сегодня Он - хозяин в их постели.
Он еще раз поцеловал Её, взял на руки и направился к
постели, к ее огромной и мягкой постели, накрытой глянцевым шелковым
покрывалом, аккуратно уложил и велел лечь так, чтобы спина была открыта. Она
легла, спрятав руки под подушку, закрыла глаза в предвкушении его ласк, он не
заставил долго ждать. Медленно и нежно дотронулся до нее своей горячей рукой,
убирая волосы, оголил ее тонкую и изящную шею, другой рукой он гладил ее спину,
пальцами касаясь кожи. Она чувствовала, как ее тело покрывается мурашками,
внутри что-то захватывало и как плавится под жаром его прикосновений ее воля.
Он гладил ее всю, сначала шею, потом спину вдоль позвоночника, сбоку слегка
касаясь ее упругой груди, поясницу, проводя пальцами по краям ее брюк. Она
лежала неподвижно, улавливая малейшее его движение, чувствуя на себе его
пристальный изучающий взгляд, немого уставшие, но сильные руки. Она крепко
обнимала свою пуховую подушку, но этого не было видно, был слышен только звук
скользящей ткани от сильного соприкосновения с ее ногтями, он глухо доносился
до его ушей и ласкал его слух. Он все гладил ее, аккуратно снимая с нее сначала
лайкровую майку, затем черное ажурное белье, наклоняясь к ней для поцелуя,
повернул к себе, он изучал ее грудь, играя маленькими и красивыми сосками,
зажимал их между пальцев, его движения давали какой-то приятный импульс,
проходящий по всему телу и уходящий к кончикам пальцев ног, ее дыхание
тяжелело, пронизывало тишину и рассекало холодные потоки воздуха, что дули из
открытого окна, а когда он опустил руку меж ягодиц и начал гладить ее через
брюки, она поняла как дико она его хочет. Она все так же лежала на животе, он
был сверху, окутывал ее своим телом, словно закрывая от холода, она слышала его
тяжелое и горячее дыхание за спиной. Он слегка приподнял ее ягодицы, она
подчинилась, словно кошка, которая потягивается, пробудившись ото сна, она
опиралась на грудь и колени, а его рука скользила по низу ее живота, немного
оттягивая от тела трусики, но это была лишь игра, он дразнил ее.
Медленно и, для нее мучительно, он стягивал ее брюки с
золотым отливом, гладил ягодицы, ноги, между ними, пальцами, как бы случайно,
дотрагиваясь до самого интимного и, на тот момент, уже самого влажного и
жаркого места. Отодвинул ее трусики, гладя и периодически входя в то самое
место, он любовался ей, как она нежится, извивается от удовольствия, от его
ласк, как ее губы приоткрываются от наслаждения, открывая ее великолепные
ровные и белые зубы. Он шире раздвигал ее ягодицы, изучая каждую мельчайшую
деталь ее организма, каждый ее изгиб, каждую неровность…
Он жаждал ее. Резко перевернув ее на спину, он впился
в ее грудь обоими руками, страстно и жарко целовал губы и шею, опускался все
ниже, целуя каждый сантиметр ее тела, зубами снял с нее последнее…и «О боже!»
как он хотел ее!!!
Резкими звериными движениями он снял с себя все, что
на нем было, отбросил в сторону, снова припал к ней, она гладила его член жадно
и нежно одновременно, он был готов. Он встал перед ней, положил ее ноги на свои
плечи, дразнил ее клитор членом, гладил руками грудь и гладкий, как то шелковое
покрывало животик, упругие бедра и ноги. Продолжая дразнить, он смотрел на нее,
как при вздохе вздымается ее грудь, как ее длинные черные волосы раскинулись на
подушке и пряди тихонько шевелились от каждого дуновения зимнего ветра. Он
готов был смотреть на ее целую вечность. Но сам желая ее, он медленно вошел в
нее так глубоко, на сколько это было возможно, наклонившись вперед он входил
снова и снова, она стонала от наслаждения, он ускорялся, она стонала громче.
Его безумно возбуждало, когда она стонет, от этого
такие же возбужденные стоны срывались и с его уст, это было неописуемо: два
разгоряченных, страстных, желанных тела, разговаривающие на одном языке, но
каждый по-своему…Господи, как это незабываемо и непреодолимо, но понятно без
слов. Слова были не нужны, они разговаривали телами, даже завязанными глазами
они знали в какую сторону направлены глаза, без слов могли договориться о чем
угодно, без прикосновений почувствовать ритм сердца и без звуков услышать
дыхание.
Он опустил ее ноги, сильно прижался к ней, она обняла
его одной рукой, а второй сильно сжала его ягодицу, заставляя двигаться
быстрее, и вот...когда два их стона превратились в один громкий сгусток страсти
а глаза закатывались от удовольствия он вошел в нее снова, она почувствовала
внутри себя двойной жар, от пришедшего к ней наслаждения…и пришедшего
наслаждения к нему…
Он прилег на нее, сильно прижимаясь, она слышала как
быстро и громко стучат их сердца, он положил голову на ее грудь, продолжая
гладить ее. Они молчали…переживали это снова и снова, и каждый раз
по-новому…думали как им было хорошо…что было так хорошо, как, наверное, никогда
никому не было…
Ночью, пока она спала, он ушел…И ее постель вновь
ждала его на утро…или после полудня, ведь постель для него, а сама она кошка
…Его кошка.
*
* *
«Cпит
мой мальчик, и снятся ему приятные сны...а мои мысли нежно окутывают его своим
теплом, дарят спокойствие, охраняют сновидения...а когда он проснется они умоют
его лицо улыбкой и глаза засияют блестками...»
Каждый раз Она просыпалась с мыслью о Нем. Сегодня
понедельник, надо собираться на работу, но как не хотелось вылезать из под
одеяла, которое хранило запах его тела и секса. Сладко потягивалась в постели, Она
гладила свою шею руками в надежде снять с нее Его вчерашний поцелуй, трогала
свои плечи, греясь оставленным Им теплом, глубоко вздыхала и скидывала одеяло,
неуклюже собирала разбросанное по полу белье и улыбалась смущенной и сонной
улыбкой. Смущение накрывало в тот момент, когда в ее голову снова приходили
мысли о проведенной с ним, вот уже которой ночи.
Перед тем как одеться, Она долго смотрела на себя в
зеркало. Ее черты лица были прекрасны. Большие карие глаза с легким желтым
отливом, словно кошачьи, выразительные не широкие брови и длинные черные
ресницы, маленький слегка задранный кверху носик, словно по лекалу отточенные
скулы, всегда розовые щеки и алые словно спелая вишня губы, они были шикарны,
словно только что налившийся соком плод, маленькие ушки, которые Он так любил,
он больше всего любил Ее уши. Любил целовать их, трогать и просто смотреть на
них. Ее черные волосы спускались кудрявыми волнами по плечам, до самого пояса,
хрупкая и всегда приятно пахнущая шея, узкие плечи и роскошная упругая грудь,
стройная талия и длинные ноги, а еще Он безумно любил ее ступни, маленькие, с
тонкими пальчиками. Ее миниатюрная ножка помещалась у него в ладони, и когда
она мерзла, он всегда согревал их своими руками, прижав друг к другу, иногда
чтобы согреть быстрее он дул на них своим горячим дыханием, растирая нежную
кожу ее ног.
Удивительно, Она была старше Него почти на три года, но
выглядела гораздо моложе его. Но Они никогда не разговаривали об этом, им было
все равно. Она любила Его, Он Ее. Он не был женат, она не была замужем, но так
же, как и о возрасте, они никогда не разговаривали о том, чтобы поменять что-то
в жизни. Не было разговоров про брак, ни даже мыслей о том, чтобы Он приехал к
ней и однажды остался навсегда. Потому что их все устраивало. Она боялась, что
эта повседневная рутина семейной жизни задавит Ее, а Он, наверное, просто был
еще молод…Время было уже много, и резко прервав свои размышления, она выбежала
из дома, села в свою машину и исчезла в суете городских дорог.
*
* *
В этот день она выглядела по‑особенному, темно-синие
джинсы, покрытые блестящей пылью, черные замшевые туфли на высоком каблуке, на
очень высоком каблуке и с высокой платформой, темно‑синяя просвечивающая
насквозь водолазка и черная коротенькая кофта-накидка, яркий вечерний макияж
выделял красоту Ее глаз, в которые он сразу влюбился, прозрачный блестящий
блеск придавал сочность и без того сочных губ. От нее приятно пахло Ее любимыми
духами, которые не так давно ей подарила сестра. Это был аромат зимней свежести
и редких горных цветов.
Она ждала его на автобусной остановке, с огромным
нетерпением и надеждами.
Он сразу ее узнал, не высокого роста с длинными черными
волосами и потрясающими желто-карими глазами Она смотрела на него, слегка
повернув голову в его сторону.
Решив пойти в кафе, они сели за столик, напротив друг
друга. Его широкие светлые брови отражали желтые лучи солнца и становились еще
более светлыми, темно‑серые глаза были смешанны с голубыми оттенками неба, в
этот солнечный вечер они были потрясающими. Она восхищалась его красотой,
красотой глаз, сильными мужскими руками, его улыбкой, о которую Она грела свою
израненную душу, лечила изрытое шрамами сердце. Он был для нее энергией,
светом, силой. Эмоции, как же ей не хотелось их сдерживать…
В коридоре дамской комнате она близко подошла к нему, тихонько
прикоснулась ладонью к его щеке и жадно впилась своими губами в его губы. Они
долго целовались, ни на кого и ни на что не обращая внимания, он обнимал ее за
талию, все сильнее прижимая к себе одной рукой, другой гладил то волосы, то шею,
то лицо. Она сжимала его ягодицы, такие упругие, твердые, гладила спину,
приподняв рубашку, изучая его тело, сильное, рельефное, соблазняющее и
притягивающее, словно горящая спичка он разжигал в ней пламя страсти,
вожделения. Она желала его здесь и сейчас. Время словно остановилось, вокруг
вдруг все исчезло, они были вдвоем, в пространстве, где только они, только
тишина, их страсть и громкое тяжелое дыхание. Будто все растворилось: исчезли
предметы, люди, звуки, запахи. Их страстный и долгий поцелуй встрепенул сердца,
они заколотились вдвое быстрее, но как только она почувствовала что-то совсем
твердое внизу его живота, она остановилась, и только нежное едва ощутимое
прикосновение к его верхней губе закрепило тот первый и столь скоропостижный
поцелуй…
Она не хотела возвращаться в пустую и, не смотря на
теплое время года, холодную квартиру. Из кафе они вышли поздно вечером, когда
транспорт давно уже не ходил. Они держались за руки и шли вдоль тротуара молча.
Для нее всегда было дико и непонятно выражение
«близость в первый день знакомства». Этой ночью Он научил Ее понимать…
Этот урок показался ей фейерверком, взрывом, яркой
вспышкой. Она была ослеплена эмоциями! О них невозможно поведать, их невозможно
объяснить, передать словами, никак и никогда. Так же невозможно, как и забыть.
Она всегда будет помнить своего Учителя, который без слов смог объяснить, то, о
чем не возможно рассказать…
*
* *
Он ушел, развернувшись, просто ушел! Она хотела
броситься вслед, развернуть его сильно-сильно обнять и кричать, как сильно она
его любит, хотела расплакаться у него на плече, но гордость…гордость
остановила, и когда он исчез на лестничной клетке она с трудом нашла сил
добраться до кресла. Она сидела на нем, лицом уткнувшись в мягкий подлокотник,
Она плакала, громко, болезненно, срывая голос, глотая ртом кислород. Она
задыхалась, не могла вздохнуть, она была слепа от слез, и нема от горя. Почему?
Почему она не смогла переступить через себя и остановить того, кто так дорог ее
сердцу, того, кто так важен в ее жизни!? Она ругала себя за трусость, глупость,
за слабость, за нерешительность, за все, за что только можно было себя ругать.
Винила себя за все, что случилось! Ведь это она побоялась признаться в том, что
зависит от Него. Ее пугала эта зависимость, Он словно наркотик вызвал
привыкание с первой дозы, Она не могла без него, ни дня без его голоса,
взгляда, прикосновения, поцелуя. Она принимала этот наркотик ежедневно, все в
больших дозах, все больше поддаваясь зависимости, Она болела им.
Стремительно пролетали дни, и Она уже ни минуты не могла
выдержать без него, ожидание, казалось, было бесконечным и невыносимым, ее
ломало, она готова была продать душу, чтобы хоть на мгновение вновь
почувствовать прилив пьянящего, приносящего счастье, действие Наркотика.
«Будет больно!»-кричало ее сердце. «Хватит!»-кричала
голова. «Еще!»-кричало тело. И она поддавалась. Вводила в себя очередную дозу дурмана.
Но однажды, доведя сердце до панического безграничного
страха, она отказала телу. И все случилось. Когда очередная доза Наркотика оказалась
на расстоянии вытянутой руки, она не приняла его, откинула ее в сторону, тот
попал в камин и начал медленно тлеть…и вдруг, она испытала настолько сильную
пронзающую боль, что слезы сами потекли из ее глаз. Ее разрывало на части. У
нее было всего пара мгновений, чтобы вернуть Наркотик из огня, не дать ему
сгореть, но страх обжечься остановил ее. Снова.
Сейчас ее тело разлагается в мучениях и страданиях, но
в этом лишь ее вина…
*
* *
Ей редко снились сны, но сегодня ночь оказалась
особенной.
«Она лежала на горячем песке, безлюдного, необитаемого
острова, нежное солнце обогревало ее своими жаркими лучами, волны соленого моря
теплыми ладонями ласкали ее ступни, легкий тропический ветерок нежно гладил
волосы, то путая, то распутывая пряди, а морская влага остужала ее ложась
капельками на обнаженное тело. Ей не надо было прятаться, на острове больше
никого не было, только она, море и солнце…
Она пила кокосовое молочко, медленно потягивая его
через соломинку, чтобы та не выскальзывала и не брызгала сладким кокосовым
соком Она сильно сжимала ее своими потрясающими чувственными губами.
Он наблюдал за ней из-за дерева, она все лежала нагой
на песке и пила молочко… Когда ее губы отпускали соломинку, то на верхнюю губу
всегда попадала одна капелька и Она каждый раз чувственно облизывала ее своим
влажным и сладким язычком…Еще, она безумно любила рассматривать свою, падающую
на песок, тень. Она восхищалась собой, поворачивалась, рассматривала себя со
всех сторон, руками гладила свою грудь, талию, бедра, любила ласкать клитор,
глядя на собственную тень, на то, как ее тело изгибается в удовольствии и как
все тот же ветерок беспорядочно треплет волосы.
Он все наблюдал, Он очень любил наблюдать за ней именно
в такие моменты, они дразнили его, соблазняли, искушали.
Однажды, Он решился. Тихо, словно к добыче, диким
зверем подкрадывался к ней. Беззвучно и плавно, практически не дыша…чем ближе
Он был к ней, тем тише и медленнее были его шаги. Она сидела к нему спиной, слегка
отклонившись назад и облокотясь на правую руку,
в очередной раз, лаская сама себя, ее волосы были забраны тонкой лозой и
аккуратно уложены на левом плече.
Когда до нее осталось всего около метра, он встал на
четвереньки, вплотную приблизился к ней и с нежной осторожностью начал целовать
ее шею. Она вздрогнула, но не оттолкнула, мужчина – то, чего не хватало на этом
острове. Двое одичавших за долгое время людей глазами пожирали друг друга,
трогали, целовали и облизывали всевозможные места. Словно два хищных зверя в
брачном танце их тела извивались, спутывались, сливались в тесном сплетении,
они любили друг дуга долго и страстно, как хотели и как могли, без устали и
граней, без слов и смущения, они бросили свои души в костер вожделения,
подарили свои голоса ласковому ветру, который раздувал стоны в разные стороны
острова…а теплые руки моря, все так же гладили ступни, только солнце давно уже скрылось
за горизонтом, и его сменила полная серебряная луна…»
Жаль, что сны ей снились очень редко…
*
* *
«Мотылек кружил вокруг огня, боясь подлететь ближе. Языки
пламени обжигали, крылья, ослепляли, манили теплом. Он готов был бросится в него,
целовать его, сгорать в нем до тла, но не находил ни смелости и ни сил. Он
смотрел на пламя издалека, изучал движения, наблюдал, как затихают и вновь
разгораются оранжевые языки, меняя цвет от желтого до цвета раскаленного
металла, как его гасит летний дождь и как раздувает теплый ветер. Мотылек не
мог понять, почему его так сильно притягивает это опасное пламя, почему ему так
хочется обнять его, выпить его, вздохнуть им».
Она была его пламенем, он был тем самым мотыльком.
По вечерам Он часто смотрел в ее окно, наблюдал,
долго…пока в ее комнате не задвинутся шторы и не погаснет свет, он надеялся,
что когда-нибудь она не скроется за занавесками и тьмой, а покажет свое прекрасное
тело, пеньюар, в котором ложится спать, он надеялся, что сможет посчитать
сколько раз она проводит гребешком по волосам, когда расчесывает волосы,
сколько подушек подкладывает под голову, как просыпается утром, как выбирает
одежду, чтобы одеться и пойти на работу, что она готовит на завтрак, как будит
по утрам свою маленькую дочку, чтобы отправить ее в детский сад.
Да…он так мечтал об этом…Она не знала Его, он не знал
Ее, но уже давно в его сердце родилась и продолжала жить любовь, к человеку,
который даже не подозревал о его существовании.
Вместе с ней он отводил дочку в садик, отвозил ее на
работу, отдыхал с ней в кафе в обеденный перерыв, он укладывал дочку спать, а
сам направлялся в Их постель, где она уже обнаженная с нетерпением ждала его
прихода.
Он выключал свет и зажигал свечи, открывал
вино…Холодные капли стекали по бутылке и падали на ее колени, он наполнял
бокалы, ставил вазу с фруктами на постель и в полумраке произносил множество
комплиментов своей любимой. Она слушала его, медленно отпивала вино из бокала,
аккуратно окунала клубнику в сливки…иногда она любила задерживать ягоду в
губах, приближалась ими к его губам в желании поделится. Он всегда понимал ее
без слов, они вдвоем съедали ягоду и их губы сливались в долгом страстном
поцелуе. Он любил проводить языком по ее верхней губе, слегка приподнимая ее,
дразнил, целовал ее нежные розовые щеки, глаза, брови, уши, он любил ее всю, от
идеально отчерченных черт лица, до любых изъянов ее материнского тела.
Она была для него Святой, неземной и божественно
красивой. Словно Она не человек, а какое то райское существо, у которого есть
крылья. Он нежно целовал ее всю…
Это всего лишь его мечты и надежды, а пока, Она даже не
знает о его существовании.
*
* *
Сегодня был особенный день… Трехлетие их любовного
общения. Она хотела подарить ему что-то особенное… Не долго думая, Она
позвонила ему и пригласила на ужин.
Ужин был легким, ананасы, овощи, сухое красное вино и
сладости. Все то, что он так любил. В комнате горели только свечи с нежным
запахом ириса. Чарующий аромат расслаблял, притягивал… Она взяла его за руку и
подвела к постели, едва ощутимо поцеловала его своими, еще сладкими от вина,
мягкими губами и толкнула на кровать, а сама, села на кушетку и громко включила
медленную завораживающую музыку.
Из соседней комнаты, отодвинув шторку и двигаясь в такт
музыке, вышла потрясающе сексуальная длинноволосая рыжая бестия. На ее лице
была блестящая маска, закрывающая только ее глаза, пухлые чувственные губы были
накрашены яркой красной помадой, грудь и талия перетянуты белым корсетом, так,
что ее грудь казалась еще больше, создавалось ощущение, что еще один ее вздох
или движение, и ленты на корсете лопнут, словно мыльный пузырь. У нее были
длинные стройные ноги, слегка скрытые под короткой воздушной мини-юбкой.
Его глаза блестели, Она наблюдала за ним, ее возбуждало
и заводило выражение Его лица, как Он изучает девушку, как следит за плавными
движениями тела, как слегка оголяются ее ягодицы, когда та, танцуя, нагибается,
и из-под юбки виденлись прозрачные трусики… Он видел все…
Девушка медленно, словно кошка, все так же в такт
музыке подошла к нему, медленно развязала корсет, скинув на пол, поставила ногу
между его ногами и слегка задвинула под него, Он испытал чувства…словно оргазм,
словно он юнец перед первым сексом…Его заводил больше не танец, а то, что это
перестало быть запретом… Его заводило Ее присутствие и то, как в этот момент,
приподняв подол платья, она гладила себя через трусики.
Девушка извивалась перед ним словно змея, сменяя ракурсы
и позы, снимала с себя остатки одежды, грудью проводила по его лицу, гладила
горячими ладонями его грудь и торс, приближалась к нему и снова отдалялась, играла…
ее волосы ниспадали и приятно ласкали его плечи… Он хотел дотронуться до нее, но
будто напуганная такой смелостью девушка отошла в Ее сторону… Встала перед ней
на колени, нежно дотронулась до Ее лица, жарко целовала ее губы, редко играя с
ними языком. Она ответила. Та раздевала Ее чувственно, медленно…языком проводя
по Ее шее, груди животу, играя, дразнила соски, лизала ее пупок и низ живота,
длинными ногтями она отодвинула краешек ее нижнего белья и словно в поцелуе
слилась с ее губами и клитором, слегка покусывая их. Пальцами она входила в нее
снова и снова, она вылизывала все ее интимные места, словно все та же кошка со
своим котенком…одним пальчиком она вошла в нее спереди, а другим сзади, на всю
глубину, Она стонала. Стонала от удовольствия, Он смотрел на них с вожделением
и желанием овладеть ими.
Она крепко, но нежно держала в руках волосы девушки и
ласкала пальцами свои соски…иногда смачивая их губами, Он тяжело дышал и,
предвкушая, ласкал член.
Он смотрел на них, как два прекрасный тела любят друг
друга, он хотел любить их обоих.
Он подошел к ним, девушка будто чувствовала его
желания, освободила Ее из своих объятий,
крепко сжала его член, лизала его, проводя вдоль, облизывая головку, глубоко
глотая его, так, что ей было сложно дышать, но девушка продолжала, лизала яички,
одновременно лаская Ее клитор.
Через минуту, они обе доставляли ему удовольствие, стоя
перед ним на коленях. Он громко и тяжело дышал, он кончал на их лица и смотрел,
какое они получали удовольствие от, подслащенного ананасами, спермы. Облизав
свои губы, девушки начали целовать и слизывать с лиц друг друга остатки спермы.
Они были его, целиком и полностью. Он делал с ними все
что хотел, как хотел и когда хотел.
Они подчинялись его прихотям беспрекословно. И когда
уже не осталось сил, все трое уснули на их большой и мягкой постели, Он был
посередине, они лежали у него на плечах, обнимая. В эту ночь никому ничего не
снилось.
На утро девушка исчезла, а они еще долго спали. Когда
проснулись, на их лицах была заметна пудра смущения и дикого голода, но они
улыбались друг другу, они были счастливы.
Они закурили, и, еще долго не вставая с постели, они
молча смотрели на вещи, разбросанные по комнате, на смятое в один большое ком,
простыни и подушки, на кота, что забился под кресло и на недопитое красное
вино, которое было разлито по полу…
*
* *
Они познакомились еще два года назад, когда Она пришла
устраиваться на работу в их контору. Рыжая, симпатичная девушка, с тихим
голосом и плавными движениями. Она сразу привлекла ее внимание, тогда они еще
не подозревали, что совсем скоро они станут очень близкими людьми. Ее приняли -
очень уж понравилась начальству своей откровенностью и уверенностью в себе…а
может, почувствовали силу ее характера и стремление что-то менять.
Была середина августа, на улице стояла необычная для
этого времени жара. Девушка из отдела кадров была первой, кто начал с ней
общаться…да да, именно та девушка. Милая, скромная, спокойная, с приятным
размеренным умиротворяющим голосом.
Они общались с осторожностью и интересом, всегда
находили тему для разговора. Гуляли в парке в обеденный перерыв или ходили по
магазинам. Им никогда не было скучно вдвоем. Всегда громко смеясь, они шутили
друг над другом, обсуждали прошедшие выходные, делились планами на ближайшие
дни. Постепенно и незаметно друг для друга они стали очень близкими, всегда
замечали новые тени, сережки или шмотки, чувствовали настроение, замечали
грусть или радость в глазах, слышали дрожь в голосе. Чаще стали проводить время
вместе, иногда задерживаясь после работы, сидели в парке, пили что-нибудь
горячительное и просто задушевно общались. Делились радостями и
переживаниями…Не смотря на разницу характера Она любила подругу, сильно, так
сильно, что прощала все, даже то, что часто выводило из себя. И будет прощать,
потому что любовь к человеку выше, чем все обиды и недостатки. Да собственно, и
какие тут серьезные недостатки? Всего лишь несобранность и частая
медлительность в сборах…это всего лишь ее особенность, а не изъян.
А еще, ее подруга была доброй и внимательной, чуткой и
заботливой, у нее никогда не было такой подруги. Были те, что предавали, были
те, что за глаза говорили о ней что-то не хорошее, кто-то строил ей козни
втайне от нее, а кому-то было просто наплевать на Нее.
Но она была другая, особенная. Словно ангел, что всегда
радовал и обогревал душу, всегда могла выслушать, рассудить, помочь. Такой
больше нет и, наверное, больше никогда не будет. Ругались они редко и совсем
ненадолго, не могли находиться в обиде больше пяти минут, всегда находили слова
примирения и поддержки.
Когда одна болела, или была в отпуске, они постоянно
звонили друг другу, если были какие-нибудь интересные новости, то они сразу
делились ими друг с другом.
Она очень
дорожит своей милой подружкой, искренне любит и никогда-никогда не предаст, не
даст в обиду и даст отпор тому, кто попытается это сделать…
Она очень хотела бы сказать все это вслух, но никогда
не умела откровенничать о своих чувствах…Поэтому, в ее сердце всегда сильные
вера и надежда, что подруга, настолько проницательная и внимательная, что без
слов поймет как сильно Она ее любит, уважает и ценит.
Автор серии "ОН и ОНА" Valentina White
| |
